В этом посте будет опубликовано несколько эссе, написанных участниками, больше участницами, Беларусского Интегрального Книжного Клуба.

Первым будет моё эссе, хотя у меня читательский билет №2. В моём эссе, во введении, будет краткая история затеи, в результате которой эти эссе родились.

Что это было?!

Эссе «по следам» прочтения/перечитывания «Игры в бисер» Германа Гессе.

Пристанищ не искать, не приживаться,

Ступенька за ступенькой, без печали,

Шагать вперед, идти от дали к дали

Всё шире быть, всё выше подниматься!

 

Для начала постараюсь кратко описать контекст, в котором «рождается» это эссе.

Написание этого эссе является заданием для получения пригласительного билета на обсуждение книги «Игра в Бисер» Германа Гессе в Беларусском Интегральном Книжном Клубе (БИКК). БИКК пока существует в моей фантазии, а можно сказать, что проходит эмбриональное развитие, потому что двенадцать человек по моему предложению уже вписалось в эту инициативу и начали читать книгу, хотя, похоже, кое-кто уже «сдулся».

БИКК я затеял из своей роли интегрального практика – человека, который увлечён сам, и пытается увлечь других интегральной теорией Кена Уилбера и рожденных «рядом» и в тесном контакте с ней практик интегральной жизни (ПИЖ), чтобы внести их в свои картины мира, для начала, а потом найти собственные формы реализации в своих жизнях, в том числе профессиональных, чтобы обеспечить собственное стремление к развитию теоретической и методологической базой.

В начале этого (2024) года я анонсировал, поместив себя в «местность смерти», создание в Минске Беларусского Интегрального Клуба (БИК). Предполагал я, что первый состав его образуется из участников проводимых мной уже два года Встреч с Интегральной Спиральной Динамикой (ВИСД) и выпускников онлайн-курса «Интегральный подход. Прагматичный вход». С участниками ВИСД в письменном и устном форматах мы даже обсуждали возможные форматы и даже некоторые положения потенциального Устава Клуба. И, всё же, я пока не «созрел» до организации БИК, хотя отказываться от этой затеи совсем, я не собираюсь, поэтому и решил попробовать довольно популярный формат книжного клуба в качестве аттрактора.

Для участия в очном обсуждении «Игры в бисер» участникам предстоит прочесть книгу; поработать с текстом, выписав из него 33(44) тронувших, показавшихся важными или интересными, цитаты; помыслить письмом, написав эссе, к которому я придумал некоторое количество формальных требований, среди которых нет требования по объёму, хотя многим текущим участникам уже приходилось писать эссе в рамках ВИСД, объём которых был задан точным количеством слов, 444 и 555 😊. Я тоже выполняю все задания параллельно с участниками.

Четыре формальных требования, предъявляемых к эссе:

  • эссе должно быть текстуально и смыслово связано с книгой «Игра в бисер»;
  • структура должна соответствовать «классическому» эссе: введение, основная часть и заключение, требования к частям участникам доведены/напомнены;
  • в эссе должны быть выдвинуты и разработаны 4 тезиса/линии;
  • при написании эссе стоит пользоваться не рекомендациями книги «Пиши и сокращай», а «языком Германа Гессе», т.е. с «обильным» использованием сложных предложений (это требование я задумал но, выдавая задания участникам исключил, посмотрим «услышал» ли кто-то его от меня или от Гессе; Диане Каленик я это требование высказал в качестве пожелания).

Немного о выборе книги для старта БИКК. Интегральный подход меня интересует, во многом, как мета-модель развития, ключевым показателем которого является увеличение сложности. Мне хотелось, чтобы в БИКК и, в будущем, в БИК собирались, общались, помогали развитию друг друга и окружающего мира люди, которые готовы справиться со «сложностью» «Игры в бисер» – своего рода вступительное испытание, а может и своеобразная инициация. Сразу скажу, что по задумке следующие книги в клубе будут, как минимум, тоньше, чтобы мы могли встречаться хотя бы раз в месяц. Да, и несмотря на наличие слова «интегральный» в названии клуба, философские книги Уилбера мы в нём читать не будем, хотя «Бумерит», скорее всего, в «программу» войдёт. По началу, книги для прочтения и обсуждения предлагать буду я, а позже мы определим более демократичные процедуры выбора книг, может быть «демократура» или «консент», но не консенсус. Вступительное испытание – это «видимая» и осознаваемая мной при выборе книги причина этого выбора. Хотя в процессе перечитывания книги я осознал и «скрытый мотив». Я впервые читал «Игру в бисер» несколько лет назад, будучи уже знакомым и увлечённым интегральным подходом. Прочитав книгу, я сформулировал для себя мысль, похожую на цель, дал себе обещание: «Не превратить «мой» интегральный подход в игру в бисер». Раскрывать этот посыл здесь, я не буду. Читая «Игру…» сейчас я понял, что это обещание я, скорее, не выполнил. Но это тема, которую я проработаю за пределами этого эссе. Получится ли из этой проработки публичный текст, не знаю.

Получилось не очень коротко. Один из моих принципов, и к тому же тезис текущего эссе: «История имеет значение», поэтому я посчитал важным сделать такое вступление описав историю и контекст, в которых рождается это эссе.

У этого введения будет вторая часть для описания контекста самой книги «Игра в бисер» для тех, кто книгу ещё не читал. Надеюсь, эта часть введения получится короче.

Герман Гессе – писатель немецкого происхождения, лауреат Нобелевской премии, родился и вырос в семье, история которой была связана с миссионерской деятельностью европейцев в Индии. Большую часть взрослой жизни, в том числе во время написания «Игры в бисер», Гессе жил в Швейцарии. Путешествие в Индию, уже во взрослом возрасте, Герман совершил.

«Игра в бисер» – одна из последних «больших» книг Гессе, писалась более десяти лет, начата в 1931 году, закончена в 1942-ом а впервые опубликована в 1943-ем.

Действие книги происходит в вымышленной провинции Касталия, вымышленной горной европейской страны в XXII или XXIII веке. В книге описана история создания Игры в бисер – интеллектуально-духовной практики, культивируемой в Касталии, а также судьба Йозефа Кнехта, прошедшего путь от талантливого ребёнка до одного из высших чиновников Касталии и … Остальное узнаете сами, если прочтёте книгу.

Выполняя придуманное мною же задание выдвигаю четыре тезиса/линии, которые постараюсь «разработать», помыслить письмом в этом эссе:

  • Будущее, чтобы случиться, нуждается в новых языках
  • История имеет значение
  • Событие – это встреча с Другим
  • Почему в ХХII(I) веке у Гессе нет теники и «технических» технологий. (Гипостезирование)»

 

Будущее, чтобы случиться, нуждается в новых языках

Мысли, которые меня беспокоят в последнее время, ожидаемо нашедшие подтверждение в очередном заходе в книгу: будущее, в котором человечество, как и Касталия, продолжает жить, отнюдь, не гарантировано. Прямо сейчас человечество переживает то, что называют: фазовый кризис, танец Шивы, переход к выживанию в глобальной деревне на грани хаотического коллапса…

Чтобы продолжить существование и развитие человечеству необходимо, начать что-то делать не так, как делали до сих пор. Должно появиться или проявиться Иное, у которого должны быть формы в проявленном мире. Оно должно развернуться во всех интегральных квадрантах в формах доступных большому количеству людей, в том числе за счёт деятельности немногих – «людей, рождённых вне времени». Мне видится важным в этом переходе сделать шаг или прыжок «только не назад, в меньшее, а вперёд и на большую высоту”, – как мечтал Йозеф Кнехт во время путешествия в дом учителя музыки и обратно по окончании Эшгольца.

Один из возможных путей, а может и единственное направление, это нахождение способов дать большему количеству людей возможность переживания встречи с Духом, которое с давних времён является уделом немногочисленных монахов, мистиков, пророков.

Есть гипотеза, что именно развитый язык, имеющий знаковые формы, в виде письменности, позволил Человеку «оторваться» в развитии от других существ. Однако, как заметил Йозеф Кнехт, область жизни, называемая «пробуждением», не входила в задачи языка, того языка которым сейчас оперирует Человечество.

Игра в бисер создала новый язык. Иероглифическая запись партий фиксировала не просто данные о неких фактах и событиях, которые составляли линию и ткань Игры, она, как мне кажется, фиксировала переживания-свёртки из этих фактов (музыки, астрономических данных …) и их взаимодействия.

За пределами книги «Игра в бисер» я неоднократно встречал информацию о понимании необходимости чего-то схожего от людей, которые зашли в своих исканиях в пространства, которые в спиральной динамике и интегральном подходе называются вторым (и выше) порядком.

Кен Уилбер писал, не помню конкретный источник, о том, что для передачи «знаний», раскрываемых на трансперсональных уровнях сознания, существующие языки не подходят. Он формулировал как одну из первоочередных задач для людей, которые в своём развитии заходят в эти трансперсональные стадии (третий порядок, выше бирюзового СД) – создания языка, на котором можно эти знания выражать, накапливать, обсуждать и передавать.

В России мне известны две группы, которые близки к постановке, даже, скорее, поставили схожие задачи – создания новых языков для коммуникации о том же, что у Уилбера называется трансперсональным, решения задач, которые в текущем культурно-когнитивном пространстве являются нерешаемыми. Это РК-39 (Переслегин) и Психонетика (Бахтияров).

Возможно, новые формы, практики и технологии взаимодействия человека с Духом, позволят расширить круг людей, способных получить доступ к переживаниям «единства/целостности/пробуждения», а количество перейдёт в качество, которое позволит Человечеству не уничтожить себя и не регрессировать на более архаичные стадии развития.

Новый язык, имеющий знаковую форму, позволяющий обеспечивать, как минимум, коммуникацию между людьми на темы трансперсональных переживаний – одна из мет(г)а – технологий, которая может позволить создавать более «приземлённые», в том числе и в первую очередь социальные, технологии, способные дать Человечеству шанс увидеть, что придёт на смену текущему танцу Шивы. Мне хочется, чтобы в этом возрождённом мире было место моим потомкам и потомкам всех нынеживущих людей и не только людей.

История имеет значение.

Я часто говорю, что «История имеет значение» – один из моих жизненных принципов. Возможно, важность этого посыла связана с моим интересом и тягой к развитию, которое является процессом длительным. Интерес, для начала, к истории, в первую очередь истории Человечества, позволяет, по-моему, расширению горизонтов и масштабов мышления, временных, социальных…

Знакомство с историей позволяет увидеть на больших временных промежутках три «типа» времени: линейное (Хронос), циклическое(Циклос), событийное (Кайрос), вписать их в свою картину мира, что полезно для человека, проявляющего интерес к развитию.

Я являюсь сторонником эволюции, как общей концепции и, более того, считаю, что даже, если бы эволюции, как открытого продолжающегося процесса развития ВСЕГО, не существовало бы, её следовало бы придумать, потому что Человеку нужна НАДЕЖДА, а эволюционная концепция (по Шардену, Уилберу, Грейвзу-Беку-Ковану) такую надежду даёт, по крайней мере, мне.

Знание истории и принципа «фрактальности» из Интегральной Спиральной Динамики позволяет лучше понимать стадийный процесс развития отдельного человека, знакомясь и осмысляя уже пройденный человечеством путь развития по разным «линиям».

История хранит мудрость, накапливаемую человечеством на протяжении тысячелетий, и неразумно отказываться от неё, потому что превосходить лучше, включая, а исключив пройденные уровни из своего сознания, картины мира, способов взаимодействия с реальностью, человек, сообщество, организация, государство…превращается в «колосса на глиняных ногах», которому будет трудно пережить очередную встречу с Кайросом, танцующим вместе с Шивой.

В «Игре в бисер» этот урок истории Йозефу преподнёс отец Иаков, мудрый представитель тысячелетнего социального института – ордена Бенедектинцев. Кнехт понял и принял этот урок, который способствовал, в том числе, его трансформации, приведшей, в конце концов, к уходу из Ордена.

У слова «история» есть и другие значения, которые тоже важны. Например, история – как некое повествование о неких событиях. Здесь напрашивается небольшой каламбур: «Историю, лучше познавать с помощью историй», а не изучением «сухих» данных о датах, именах, цифрах погибших, завоевателях и порабощённых…, потому что мне история интересна не просто, как некое знание, а как то, на что можно опереться, от чего оттолкнуться в текущей и будущей деятельности.

Не так давно мне на глаза попалась презентация Алексея Каптерева, один из выводов которой был: «Для того, чтобы убедить человека (современного рационального), лучше опираться на факты, а для того, чтобы мотивировать того же человека что-то сделать лучше подходят (эмоциональные) истории».

Событие – это встреча с Другим.

Этот тезис актуализировался, обрёл для меня важность, заставил обратить на себя внимание при текущем чтении книги в связи с моим погружением и началом использования в помогающих практиках Естественного подхода.

Естественный подход – разработанный Олегом Линецким метод помогающей практики, основанный, на континентальной философии конца XX – начала XXI века (пост-модерн и мета-модерн, в т.ч. на философия события Алена Бадью и др.). Олег Линецкий – человек, прошедший «непростой» путь освоения знаний и опыта, в том числе мистического, многих культур и традиций, в том числе, имевший жизненный этап, связанный с интегральным подходом. Мне Естественный Подход видится методом, который в своём формировании по-здоровому прошёл путь упомянутого выше превосхождения и включения в методологию и инструментарий премодерна, модерна, постмодерна и метамодерна, и, соответственно, философия события является ключевым, но не единственным основанием  метода.

Естественный подход говорит, что Событие – это разрыв в ткани обыденной жизни («заведуемой» Хроносом) , в котором происходит встреча человека с реальностью, через встречу  с Другим (чаще, но не обязательно, человеком). Во время этой встречи делается некий важный выбор, котрый влияет на то, как дальше будет разворачиваться Жизнь. Событие имеет продолжительность (здравствуй, Кайрос) и структуру, о которых кое-что знали в древней Индии, и до формирования знания о которых к концу XX века дошла современная европейская философия.

Жизненный путь Кнехта во многом определяли такие события-встречи.

Первой «заметной» встречей стало знакомство мальчика  Йосифа с учителем музыки, где он пережил «акт призвания».

Человек из «другого мира»(не Касталии), Плинио Дезиньори стал значимым Другим для Кнехта, причём, как минимум, дважды: в школьные годы и в период подготовки ухода из Ордена.

Отец Иаков – уважаемый старый монах, с которым Йозеф Кнехт познакомился, подружился и стал по отношению, к которому одновременно и учеником, и учителем во время своей дипломатической миссии-командировки в Бенедиктинский монастырь, мир не менее другой для Касталии, чем светский мир Дезиньори.

Ограничусь лишь перечислением значимых Других, каждый из которых породил не одно событие для Йозефа Кнехта. Ограничусь, потому что эссе получается длинным, а я надеюсь, что кто-нибудь найдёт время и силы прочесть его … целиком. Этот кто-нибудь, скорее всего, читал «Игру в бисер» и поймёт, почему именно эти Другие-события-встречи мне показались определяющими «историю» Жизни Магистра Игры, а если вдруг эссе попадёт в руки того, кто ещё не читал – не буду спойлерить. Как минимум, рассчитываю на тех, кто вписался в БИКК, осилил «Игру в бисер», сам(а) написал(а) эссе. Интересно, какой длины эссе напишут участницы, похоже участники до этапа написания эссе не дотягивают, хотя время ещё есть. Парни! Я надеюсь на вас😊.  После романа, текст в пару-тройку тысяч слов длинным назвать язык не поворачивается…, но посмотрим.

Почему в ХХII(I) веке у Гессе нет теники и «технических» технологий. (Гипостезирование).

Гипостезированием в Естественном Подходе называется построение гипотез об убеждениях, мотивах действий Другого, достоверную информацию о которых получить невозможно.

Сначала «факты». Я запомнил всего пару хоть каких-то упоминаний «технических средств».

Первое. Во время первой торжественной игры magister Ludi «светящимся золотым грифелем изящно наносил знак за знаком на маленькую доску, пред которой стоял, и тот же час эти знаки шифра Игры, во сто раз увеличенные, появлялись на исполинском щите задней стены зала». И эти ходы передавались во все концы станы и мира телеграфом …».

И второй технический артефакт – автомобиль, упомянутый пару раз: когда магистр Игры вызвал машину для того, чтобы отвезти в столицу Ордена магистерские атрибуты, перед тем, как покинуть Касталию; и ещё раз – на авто Йозеф ехал на дачу Дезиньори, в догонку юному Тито и на встречу своей «судьбе». Автомобили, внешний вид и технические особенности, никак не описаны, просто упомянуты.

Возможно, этот четвёртый вопрос-тезис возник у меня в связи с моим небезразличием к фантастке, в последнее время, это, в основном, – Стругацкие, что-то из которых, скорее всего, предложу к прочтению и разбору в БИКК.

Попробую гипостезировать, предположить мотивы «такого» отношения Гессе к описанию технологий в романе «Игра в бисер». Кажется мне, что мои «неоправдавшиеся» ожидания были связаны, в первую очередь с датировкой событий, описанных в романе, плюс 200-300 лет от настоящего времени. Думаю, Гессе эти столетия понадобились, лишь чтобы отделить происходящее в романе от текущей обыденной жизни потенциального читателя, а может и своей, окружённой и в значительной мере обусловливаемой действовавшими в 30-40-ые годы ХХ века политическими, социальными, бытовыми обстоятельствами, чтобы помочь выйти в слой мышления, готовый «работать» с большей абстракцией, от которого ближе до слоя сознания, в котором «живут» смыслы. Роман в первую очередь о важности духовной составляющей в жизни человека, а описания быта, включая технологии, лишь вынужденные слова-связки, как мат в языке рабочего-строителя. Думаю, Гессе в моменты, где «вынужден» был описать некий технический артефакт (табло, телеграф или автомобиль) даже не задумывался о соотнесении его с каким-либо хронологическим или историческим временем.

 

В заключении постараюсь собрать во что-то связанное предыдущие рассуждения и ответить на вопрос, вынесенный в заглавие: «Что это было».

Начну с заголовка. Что такое «это»? Оно было? А может и есть, и будет? «Это» ­– очередная встреча с БОЛЬШИМ многослойным текстом, который породил уже, продолжает и будет порождать мысли и переживания, которые в этот раз я пытаюсь «фиксировать», «мыслить письмом», делиться и призываю к тому же других людей. Впереди ещё, как минимум, один большой разговор с Другими, получившими свой опыт от встречи с тем же текстом, похоже, все участники читают аптовский перевод. Хотя как минимум двое из компании участников взаимодействовали с аудиокнигой, хотя для выполнения предварительного задания по выписке цитат без настоящей, бумажной, книги им уже не обойтись, я надеюсь. Кстати интересно, аудио-вариант и бумажный вариант книги, доставшийся этим участницам, будут одинакового перевода или нет! Надо будет обязательно поинтересоваться.

Второй раз я читал тот же текст, в том же экземпляре книги, что и много лет назад, а переживал его по-новому и мысли приходили другие, например, три из четырёх линий, рассматриваемых в этом эссе, в прошлое прочтение я даже не заметил. Не могу сказать, что описанные линии были в этот раз для меня более важными, чем ряд других, даже, скорее, нет. Однако я сделал этот выбор из-за актуальности для меня в текущий момент, вызванной новизной Естественного Подхода, и вторым фактором стало нежелание пересечься с кем-либо из других участников. Почему-то я, практически, уверен, что «мои» линии останутся «только моими». Мне очень интересно, какие линии выберут другие участники, будут ли они пересекаться и как. Я решил не читать другие эссе, пока не закончу своё, да и выбор пока не велик, я уже вот-вот закончу своё, а эссе получил только от одной участницы, Евгении Крюковой, которая уже получила «читательский билет БИКК №1».

Стало ли текущее прочтение Событием, в его интерпретации Естественным подходом? Пожалуй да. Я даже слегка погипостезировал на тему того, чего в книге не было. Ещё Событие(я) предстоит(ят) во время обсуждения книги, которое, я надеюсь, станет не только Событием, а и ещё одной развивающей практикой, причём не только для меня, а и для других участников БИКК. Интересно, сколько человек из двенадцати вступивших в Игру дойдут до обсуждения и сколько из поучаствовавших захотят продолжить членство в БИКК после первого опыта-испытания-инициации. А ещё более интересно как эти события повлияют на мою и участников жизнь, а раз есть интерес – «Будем жить!».

И ещё одна часть заключения – сплести косичку из четырёх линий, о которых я кое-что помыслил письмом выше. Не плёл я дочке косички, не знаю бывают ли они из четырёх локонов. Не удержался, погуглил – бывают. Буду плести. В этом мне Google уже не поможет.

«Игра в бисер», для меня, – книга о важности переживания для человека и человечества встречи с Духом, нахождения в этой встрече ценности, о том, что история уже прошедших веков и тысячелетий учит, что для поддержания контакта человечества с Духом необходимы социальные институты и технологии. До сих пор эти функции выполняли и выполняют религии и монашеские ордена. Возможно, даже скорее всего,  для преодоления текущего «фазового кризиса» нужны принципиально новые, пока невообразимые формы человеческих сообществ, которые со временем институциализируются, задачей которых будет, как раз, создание принципиально новых социальных технологий, в том числе языка, который, в отличие от существующих, будет ставить и решать задачу «пробуждения/просветления» – встречи с Духом.

Может быть те, кто во времена «клипового мышления», осилили «Игру в бисер», и не просто прочитали, а нашли в себе силы поработать с текстом, помыслить о нём письмом на каком-то этапе будут способствовать появлению и развитию социальных институтов, которые помогут человечеству возродиться в конце текущего танца Шивы.

Будем Жить!

Эссе: «Игра в бисер» Германа Гессе: что это было?!»

«Игру в бисер» я хотела прочитать давно. В университете мне в руки попался «Демиан» Гессе, а вот до главного романа немецкого писателя я так и не добралась. Закрыть данный пробел подтолкнула не только филологическая профдеформация и задание, но и интерес к интегральному подходу. Эксперты этой области называют позднего Гессе и конкретно этот роман примером второпорядкового мышления. Так что мое знакомство с текстом было лишь вопросом времени, и оно наконец-то пришло.

Я прочитала роман дважды. Один раз в путешествии урывками на телефоне: в аэропорте, метро, автобусах, перед сном – везде, где удавалось найти возможность. Второй раз – уже после вдумчиво бумажную книгу, собирая как бусины цитаты для задания. Некоторые из них я и решила взять для своего эссе в качестве тезисов для размышления. Вот эти цитаты:

«Ничто не может так сблизить двух людей, как музицирование».

«Призвание открывается во многих видах и формах, но ядро и смысл этого события всегда одни и те же: душу пробуждает, преображает или укрепляет то, что вместо мечтаний и предчувствий, живших внутри тебя, вдруг слышишь призыв извне, видишь воплощение и вмешательство действительности».

«Чтобы человек пожелал спасения и спасительной веры, чтобы он перестал радоваться мудрости и гармонии своих мыслей и взял на себя великую смелость поверить в чудо спасения, для этого надо сперва, чтобы ему пришлось плохо, очень плохо, чтобы он изведал горечь и отчаяние, оказался в безвыходном положении».

«Отчаяние бог посылает нам не затем, чтобы убить нас, он посылает нам его, чтобы пробудить в нас новую жизнь».

 

«Ничто не может так сблизить двух людей, как музицирование»

Эту фразу совсем еще юному Йозефу Кнехту сказал мастер музыки – его будущий покровитель и друг. Именно с той самой первой встречи, на которой они музицировали вместе, талантливый мальчик и мастер стали друзьями.

Почему это может быть верным? Чтобы вместе играть, особенно без репетиций, импровизируя на ходу, ни разу до этого не видя другого – это редкая встреча. Для нее нужно очень хорошо чувствовать ритм, слышать ту гармонию, которая рождается в моменте, улавливать рисунок мелодии и без слов понимать другого, предвосхищать его. Это невольно сближает людей. Ведь они вместе создают нечто, что соединяет их на каком-то другом, нематериальном уровне.

Конечно, фраза звучит достаточно радикально: ничто не может. Уверена, что может. Общие ценности и понимание, которое возникает между людьми – неважно какими средствами оно достигается – вот то, что, на мой взгляд, сильно сближает. И музицирование – одно из таких бесспорных средств.

Буквально на днях вышел материал о двух концертирующих музыкантах, которые играют на фортепиано на разных мировых площадках. В интервью есть такая фраза: «Если бы политики больше играли в четыре руки, то, наверное, мы жили бы в другом, лучшем, мире». А пока каждый играет свою музыку, чаще мы видим конфликты и отсутствие понимания.

 

«Призвание открывается во многих видах и формах, но ядро и смысл этого события всегда одни и те же: душу пробуждает, преображает или укрепляет то, что вместо мечтаний и предчувствий, живших внутри тебя, вдруг слышишь призыв извне, видишь воплощение и вмешательство действительности»

Здесь, на мой взгляд, звучит тема «Путешествия героя». В целом роман – это жизнеописание человека, который был достаточно чуток и внимателен, чтобы слышать зов и веление своей судьбы. Мы видим, как на протяжении всего повествования он чутко реагирует на внешний призыв, ступенька за ступенькой поднимаясь наверх иерархии. Но при этом идет дальше, когда внутренний голос начинает расходится с требованием окружения. И это про смелость быть собой и действовать в соответствии со своим призванием.

Мне хотелось бы думать, что каждому в жизни дается шанс услышать этот призыв. Он стучится неожиданными приглашениями, открывающимися возможностями, фильмами, от которых на глазах выступают слезы. Что нужно, чтобы не пропустить этот зов? Чтобы рискнуть и отправиться в путешествие, а не остаться на комфортном, продавленном от бесконечного сидения диване? Вместо мечтаний и предчувствий, которые живут внутри, услышать призыв извне.

Для этого было бы неплохо хотя бы иногда выключать шум внутри себя: медитацией, хорошей музыкой, молитвой.

А что если призвание – это не зов, который нужно услышать, а выбор, который человек делает сам? Если вбить себе в голову цель и идти к ней, тратить время на освоение знаний, получение нужных навыков, 10000 часов усилий – разве не превратится это в твою судьбу и предназначение? Возможно, идея с неумолимым призывом, который просто нужно услышать, сильно переоценена? А наша душа – не очень-то доказанная концепция, если что – должна не пробуждаться, а трудиться? Чтоб воду в ступе не толочь… Тогда и с призванием вопросов не будет. Но это не точно)

 

«Чтобы человек пожелал спасения и спасительной веры, чтобы он перестал радоваться мудрости и гармонии своих мыслей и взял на себя великую смелость поверить в чудо спасения, для этого надо сперва, чтобы ему пришлось плохо, очень плохо, чтобы он изведал горечь и отчаяние, оказался в безвыходном положении»

Это единственная цитата, на которую я обратила внимание уже при первом прочтении. Ее говорит Дион Пугиль во втором жизнеописании «Исповедник», объясняя Йосифу, почему он не стал переубеждать странствующего мага.

Верен ли этот тезис? Разве нельзя сказать другому, что он заблуждается, если мы это ясно видим? Зачем ждать катастрофы, чтобы спасти от мук? Особенно если нам самим так приятно объяснять другому, что он дурак и неправильно жил все это время.

Помнится, меня поразило однажды интервью Владимира Яковлева Ирине Шихман, в котором он высказал удивительную мысль: не надо переубеждать другого – это насилие над личностью. Каждый может думать так, как он хочет. Поэтому в Израиле так много партий: от тех, кто хочет видеть Израиль однонациональным и ортодоксальным, до тех, кто хочет вернуть землю палестинцам. И это нормально.

Это очень большой труд задвинуть свое эго, наступить на горло гордыне и позволить другому быть другим. Без осуждений, закатывания глаз и злости. Для этого нужна внутренняя сила и выдержка. Потому что другой и не примет нашу «помощь» в просвещении, если ее насаждать без согласия. Нести свет знания можно лишь тем, кто сам приходит за ним. Кто прошел через пропасть, осознал, что не может так дальше жить и действительно ищет изменений.

 

«Отчаяние бог посылает нам не затем, чтобы убить нас, он посылает нам его, чтобы пробудить в нас новую жизнь»

Эту фразу опять же говорит Дион, подытоживая свою исповедь о первой встрече с Иосифом и оставляя ему наставления перед смертью.

Может ли отчаяние действительно быть тем волшебным пинком, который пробуждает для новой жизни? И что есть отчаяние, чтобы можно было об этом рассуждать? Испытывает ли человек, по глупости потерявший дом и оставшийся на холодной улице, отчаяние? Думаю, вполне. Просыпается ли в отчаянии алкоголик или наркоман, у которого отказывают жизненно важные органы? Скорее всего даже делирий не спасает от этого. А мать, потерявшая ребенка и медленно сходящая с ума? Кто может быть в большей бездне отчаяния? Пробудиться после таких испытаний к новой жизни – это скорее удача, чем закономерность.

И такая удача может прийти лишь в виде веры. В майю, в Царствие божие, карму – неважно, во что верит человек, но, если это позволяет объяснить даже ужасные вещи в его жизни высшим замыслом – шанс пробудиться есть. А если у человека нет никакой веры?

Для атеистов есть фраза, которую приписывают Джону Ленону: «В конце всё обязательно должно быть хорошо. Если что-то плохо – значит, это ещё не конец». Очень хочется в это верить, и что любое отчаяние, которое испытывает человек – это лишь мостик в новую жизнь. В общем, без веры никак.

 

Почему я выбрала именно эти тезисы для размышления? Думаю, в них для меня с разных сторон подсветились темы доверия и понимания. Без этих двух компонентов невозможно глубоко соприкоснуться с другим, его сутью, душой, и даже виртуозное музицирование не поможет. Также невозможно услышать свое призвание, если оно есть. Позволить другому заблуждаться, если ему так нравится. И, конечно, допустить, что мир, Бог, вселенная (нужное подчеркнуть) любят нас, желают счастья и помогают обрести цельность, даже если в отчаянии ничего кроме горя не видно.

А если отвечать на вопрос: «Что это было?», то я вижу в романе Гессе интегральный подход к жизни. Главный герой – человек необычный. Прежде чем стать Магистром Игры, он сумел прикоснуться к разным мирам: погрузился глубоко в музыку, вел диспуты с представителем обычной жизни, изучал китайскую культуру и Книгу перемен, проникался духом религиозной обители, общаясь с лучшим ее представителем – он постоянно расширял свои знания из разных областей.

Все это позволило ему не только создавать точные партии Игры в бисер, но и сделать свою жизнь подобием такой игры. Ведь, на мой взгляд, игра в бисер – это и есть умение увидеть пересечения в разных научных областях, раскрывать одно через другое и предвосхищать события, понимая, что все взаимосвязано и влияет друг на друга. Важный момент – этот взгляд стал возможен, именно потому, что главный герой не подходил к игре формально, а обладал системным взглядом, понимал людей и мог видеть на несколько шагов вперед.

Эту интегральную линию я увидела только при втором прочтении. Сначала суть Игры ускользала от слова совсем – она там почти и не описывается. Позднее что-то приоткрылось. Спасибо за возможность так глубоко погрузиться в роман, хоть это и заняло довольно много времени!

Евгения Крюкова

 

 «Что это было?!»

Это было нечто! Нечто, именуемое Вызов. Вызов интеллектуальной гибкости, мышлению, терпению. По итогу, себе. Где они – правила игры? Что такое эта игра в бисер? Прочитывая страницу за страницей, я искала ответы на эти вопросы. Готовых так и не встретила.

Пробираясь первое время сквозь повествование, абзацы длиной в несколько страниц, я то и дело принимала решение выйти из игры, в которую нас вовлёк Андрей. Не позволило самолюбие, азарт или желание дойти до конца, так и не поняла. Но в какой-то момент этой борьбы с собственными сомнениями, стоит ли продолжать, словила себя на том, что сам процесс чтения, процесс погружения в язык Гессе, в хитросплетения слов и фраз стал мне интересен. Я вовлеклась в вечный спор, что первично – идея или материя. В попытку дать ответ на этот философский вопрос рассказом про Касталию – символ сообщества, возникшего на развале эпохи, пусть и «фельетонной», сообщества, претендующего на идеальное.

С этого момента и началось моё прочтение «Игры в бисер». С маркером в руках, с кроткими записями в рекомендованный Андреем конспект. С выхватыванием близких мне мыслей или мыслей цепляющих. Про историю, сочинителей, «великость» культуры и науки и их ограниченность тоже.

***

Тезис 1 (в списке) возник из чтения самого повествования. Гессе ведет рассказ от имени некоего историка, пытающегося воссоздать историю жизни Кнехта, соединить фрагменты известного из нее в одну цепочку.

Тезис 1 «Писание истории при всей трезвости и при всем желании быть объективным всё-таки остаётся сочинительством и ее третье измерение – вымысел». (Из жизнеописания Творца/ Призвание, с. 36-37)

Для меня это про поиск исторической правды – а как было на самом деле, что привнесли «летописцы» тех времен, отражавшие собственное видение или записывавшие реальные хроники. Каждый раз, погружаясь в то или иное событие, человек пытается понять, что здесь есть вымысел, а что правда. Преславутый информационный шум мы, в общем-то, сами и создаем. И сами же, «спасаясь от шума» решаем, что есть правда, выбирая ту из них, что более нам подходит. Имея в профессиональном прошлом опыт историка и журналиста, отдаю себе отчет, что я и сама добавляла вымысла в свои статьи, обзоры и истории, создавая уже новый их вариант, вплетая в них эмоции и собственное видение.

 

Второй момент, зацепивший меня, я обнаружила в ходе сравнения Игры и религии. И там, и там все скрепляет не наука, а идея. В Игре вроде бы наука является одним из смыслов, но столько в ней околонаучного, что чистая наука явно вере проигрывает. Музыка и математика – основа игры в бисер. В музыке много математики, а в математике – ритма и композиции. Но музыка – это точно не наука, поскольку в ней велика эмоциональная составляющая. В Схеме игры в бисер мы читаем «У совершенной музыки есть своё основание. Оно возникает из равновесия…чем бурнее музыка, тем грустнее становятся люди, тем больше опасности для страны, тем ниже падает правитель. Таким же путём пропадает и суть музыки». Верно ли это? И существует ли совершенная для всех музыка? Полагаю, нет. В том и прелесть музыки.

Итак, тезис 2 «…каждый активный игрок мечтает ведь о постоянном расширении сферы Игры, пока она не охватит весь мир…» (Из жизнеописания Творца/ Студенческие годы, с.116)

А это – про некоторый фанатизм, свойственный «оберегающей» стороне, про возможность выплеснуть младенца вместе с грязной водой…

Ведя игру в бисер, элита оберегает собственные ценности и свою элитарность. Найти игру, которая поможет быть в выигрыше всем, ей не под силу – да и не в этом смысл любой игры. В игре всегда есть победители и проигравшие. В мире всегда будет скорбь, болезнь, смерть, глупость, жадность. И может ли в таких условиях наука существовать ради совершенствования знаний, культура – ради чистой культуры, выбрасывая за борт всех некультурных и не способных к науке человеческих особей, при этом не гнушаясь жить за их счет?

Тезис 3  «Учить и воспитывать – вот что приносило ему радость и удовлетворение…» близок мне как человеку, который в настоящее время основное свое время учительствует. Для меня это про то, что Кнехт изжил себя с роли мастера, в роли «слуги» науки и искусства, в роли того, кто сохраняет и оберегает истинные знания и духовность от бездуховности и невежества окружающего мира. И ведь как получается? У Гессе Кнехт – лучший из касталийцев, и этот лучший уходит из Касталии, предпочитая тот самый неидеальный мир.

И, возможно, это верный выбор и путь – недостаточно только изучать и развивать, охраняя и приумножая знания, важно обучать, нести свои знания в мир, обогащая их. Хотя нелепая смерть уже «свободного» Кнехта заставляет усомниться в верности его выбора. Успел ли он передать свои знания и мастерство? Да, он   взбудоражил душу ученика, разбудил в нем жажду учения и оставил след в его жизни. Но человеческая память коротка…

И тот самый, на мой взгляд, диссонирующий тезис, 4-й  – «Есть натуры, которые, заплатив жертвами за какое-то положение в жизни, будь то служба, брак или профессия, ухитряются именно из-за этих жертв так полюбить его и так сжиться с ним, что оно становится их счастьем и их удовлетворяет».  (Из жизнеописания Творца/Один разговор, с.275)

И может эти натуры как-раз и способны познать то, что обыватель называет простым человеческим счастьем. И не ради него ли рождаются и умирают люди? И не его ли отсутствие сгубило Кнехта? Как примирить одаренность и элитарность с природной составляющей жизни, которую мы ясно видим в трех жизнеописаниях.

***

Смешно звучит, но я горжусь, что дочитала эту книгу Гессе. Книгу, на мой взгляд, самую сложную из его наследия. Это стало определенной победой над собой. И определённым ответом на вопрос про игру в бисер.

Каждый из нас играет в эту игру. Ищет свои правила, сравнивает их с правилами других. Игра в бисер – то, к чему мы стремимся как к идеалу. Но были ли случаи, когда идеал был достижим? Особенно, когда мир так неустойчив – какие в турбулентном мире могут быть точные (писаные) правила игры? Только те, играя по которым, ты неизбежно проиграешь сам себе и упрешься в разочарование.

Не могу сказать, что книга «Игра в бисер» – «моя» книга, та, к которой я буду возвращаться. Но точно могу сказать, что путь, который  был проделан ради Игры в бисер и вместе с ней, был проделан не зря. Каждый может оказаться в Касталии с ее отсутствием вчера, сегодня, завтра, днями новыми, так похожими на дни прожитые. Каждый может потерять свою цель и стать эдаким самураем, у которого есть только путь. И порой этого каждого может ждать нелепая смерть, рождающая вопрос, а был ли Кнехт? И верным ли бы его выбор? Или этот выбор был предопределен теми, кто выдергивал детей-интеллектуалов из их уготованной им средой судьбы и помещал в интеллектуальный вакуум Касталии, очень напоминающей интеллектуальный монастырь.

Медитация – ответ на многие вопросы… Не зная ответа, сосредоточься…Этому учил нас  Андрей и Гессе.

Ирина Матяс

 

Эссе по роману Германа Гессе «Игра в бисер»

Я взялась читать этот роман по предложению Андрея, выбора не оставалось. Зачем это мне? Чтобы научиться работать над книгой, а не просто проскакивать, лучше размышлять о контенте и через обсуждение материала глубже понимать описанные вопросы/озвученные темы в произведении. Да и в целом навык мышления письмом у меня слабо развит, захотела поработать над ним. На вопрос «Что это было?» у меня нет четкого ответа, но после прочтения книги (впрочем, как и каждой ее главы) осталось послевкусие открытого финала, где каждый сделает свой вывод самостоятельно. Читать было сложно, особенно в первой части проходилось буквально пробираться сквозь дебри, но постепенно книга становилась все интереснее. Каждая глава будто оставляла что-то невысказанным, но важным.

Ниже я обозначу свои тезисы для рассуждения, они возникли из желания определить свое место в жизни/найти себя/расширить свою картину мира, чтобы помогать другим в этом поиске.

В романе «Игра в бисер» Герман Гессе описывает вымышленный идеальный мир, в котором среди обычных государств есть отдельная страна интеллектуалов, – Касталия. Люди Касталии могут посвятить себя познанию мира, ответам на лишенные практической пользы гуманитарные вопросы (например, трактовка строк древнего стихотворения), не задумываясь о «хлебе насущном». Это мир идей, абстракций и искусств, оторванный от реальности. Жизнь Касталии обеспечивается остальными государствами в то время, как Касталия периодически «отпускает» в мир учителей для общих школ. Главным героем истории является Иозеф Кнехт, человек, который проходит путь от слепого следования внутренним порядкам к пониманию необходимости поиска более глубокого, фактичного и приземленного смысла жизни. Игра, вокруг которой строится все повествование, малопонятная за пределами Касталии вещь, является пределом оторванности от практической жизни.

Выбрала следующие тезисы:

  1. Игра в бисер как метафора стремления к абсолютному знанию и его опасности.
  2. Взаимоотношение личности и системы, как не попасть в ловушку для развития.
  3. Идея духовного развития через осознание необходимости участия в реальной жизни.
  4. Самоценность игры в бисер, её красота и медитативный смысл, несмотря на критику оторванности.

 

Итак,

Игра в бисер как метафора стремления к абсолюту. В романе игра – что-то сакральное («lingua sacra священный и божественный язык»), стать мастером Игры – добиться большого уважения. Сама по себе игра представляет сложную многомерную систему, объединяющую в себе все формы знания. Язык игры намного шире обычного алфавита: в него входят и музыкальные ноты, и математические формулы и свои знаки, которые строятся на работах античных авторов, китайской поэзии и всего, что доступно для изучения касталийцам. И игроки проводят дни напролет за изучением и составлением новых партий. «Так вот, эту учебную партию – она начиналась ритмическим анализом темы фуги, а в середине было изречение, приписываемое Кун-цзы (или Конфуцию, китайскому философу VI V вв до н. э.-Прим. перев.), -всю эту партию, от начала и до конца, я теперь изучаю, то есть пробиваюсь через каждый ее пассаж, переводя его с языка Игры обратно на язык подлинника, язык математики, орнаментики, китайский, греческий и т.д. Я хочу хоть раз в жизни профессионально изучить и воспроизвести все содержание одной партии; с первой частью я уже покончил, и понадобилось мне на это два года. Уйдет, конечно, еще немало лет.»

Стремление к все познанию приводит к тому, что касталийцы «забывают» о существовании человеческих нужд, игнорируют все земное, стремятся к высшему знанию, которое скрыто от обывателей. Тезис зацепил лично меня, т.к. вижу, как периодически сама и как клиенты пытаются сначала получить какое-то знание, найти идеальную инструкцию, понять все шаги, застревая в теоретизации, в то время как реальные знания мы получаем только на практике. Ну и другим этот тезис покажет, что можно бесконечно долго прокачивать свое мастерство (что неплохо конечно же), но оставаться оторванным от реальности. Для кого-то это хорошо, но для большинства жизнь может иметь больше ракурсов и красок.

Личность против системы.

Йозеф, погруженный в Касталийскую систему не совсем по своей воле (был сиротой, хорошо учился и был замечен мастером музыки), вначале полностью захвачен ей, порядок кажется ему правильным и надежным. Первые сомнения возникают в общении с однокурсником, вольным слушателем Плинио Дезиньори. «В образе мыслей Плинио есть что-то, на что я не могу просто ответить “нет”, он взывает к какому-то голосу во мне, порой очень склонному признать его правоту. Возможно, это голос природы, и он резко противоречит моему воспитанию и привычному у нас взгляду на вещи.» Далее Йозеф еще несколько раз усомнится в том, что Игра – действительно самое высшее, что есть в Касталии, и стоит ли ей посвящать всю жизнь.

Несмотря на свой, казалось бы, успех (был замечен магистром музыки, почувствовал зов, далее стремительно развивался по карьерной лестнице, еще один зов – любовь к игре, избран не просто учиться в Касталии, но и приглашен стать частью Ордена, назначен Магистром Игры и т.п), чувствует неудовлетворение, о котором говорит, что сомнения не умолкают и всегда неразрывны с верой. Йозеф все больше понимает, что система ограничивает его. С новыми должностями у него становилось все меньше свободы, и это тяготило. «Если высокая инстанция призывает тебя на какую-нибудь должность, знай: каждая ступень вверх по лестнице должностей — это шаг не к свободе, а к связанности. Чем выше должность, тем глубже связанность. Чем больше могущество должности, тем строже служба. Чем сильнее личность, тем предосудительней произвол».

«…отказ от сегодняшнего и завтрашнего дня ради чего-то совершенного, но прошедшего, это был утонченный видбегства, и Кнехт вовремя почувствовал, что это не его путь.»

Такое отчуждение личности от мира резонирует с тем, как современные социальные системы часто подавляют индивидуальные стремления и творчество, ставя нас в рамки и создавая иллюзию гармонии/порядка/стабильности. Радует, что сейчас тренд на индивидуальность и все больше людей разрешают себе проявляться и ищут разные пути для этого.

Духовное развитие через необходимость участия в жизни

«Но не каждый способен всю жизнь дышать и питаться сплошными абстракциями. Перед тем, что считает достойным своего интереса вальдцельский репетитор, у истории есть одно преимущество: она имеет дело с действительностью. Абстракции восхитительны, но дышать воздухом и есть хлеб тоже, по-моему, надо.»

Осознав, что Касталия слишком оторвана от жизни, Кнехт покидает её, выбирая путь духовного учителя. Здесь мы видим его внутренние переживания, попытку уйти красиво, все объяснив, понимание, что Орден не примет такой «вольности», но тем не менее следование намеченному пути. Дальнейшее свое развитие (смысл жизни) Йозеф видит в том, чтобы воспитывать молодое поколении. «А постепенно я открыл еще, что воспитывать мне тем радостнее, чем моложе и чем меньше испорчены воспитанием мои питомцы» .

Эта линия показывает, что истинное развитие происходит не через абстракции, а через участие в жизни. Она мне особенно важна, потому что перекликается с современными вызовами: как сохранить глубину мысли и духовности, не теряя связи с реальной жизнью и ее скоростью? Здесь про некий баланс и умение заботиться о своем состоянии (с помощью медитаций в том числе, которым отводится большое внимание в романе.

Самоценность игры в бисер

Хоть игра и критикуется в романе за её оторванность от жизни, нельзя не заметить её красоту и медитативный характер. Это искусство, создающее удивительные симметрии и гармонии, способные пробудить в человеке чувство покоя. Возможно, именно в этом проявляется её ценность — как способ внутреннего очищения, даже если он не ведёт к практическому результату. Гессе рассматривает игру, как деятельность, в которой процесс важнее результата. Для меня это и про то, чтобы любить процесс, и про то, что нужно развивать навык заниматься вещами, результат которых неочевиден и не может быть оценен здесь и сейчас. Также как умение уделять внимание тем вещам, которые для кого-то могут казаться бессмысленными (собирать пазлы, анпример).

“Игра в моем понимании, – написал однажды Кнехт прежнему мастеру музыки, – охватывает, когда завершена медитация, игрока так, как охватывает сферическая поверхность свой центр, и отпускает его с чувством, что из мира случайного, хаотического он выделил и вобрал в себя какой-то целиком симметричный и гармоничный мир”.

«Прекрасная, кстати сказать, задача, и нам хотелось бы, чтобы ею  всерьез заинтересовался кто-нибудь из наших историков  Игры, – тщательно изучить и проанализировать годичные игры  кнехтовского магистерства  в их стилистической  самобытности, эти исполненные достоинства  и  в то же время искрящиеся дивными выдумками и формулировками, эти блестящие, такие оригинальные ритмически  и все же такие чуждые всякой самодовольной виртуозности игры, где замысел и построение, как и чередование медитаций, были духовной собственностью исключительно  Кнехта, а отделку  и  кропотливую  техническую  работу  выполнял большей частью  его соавтор Тегуляриус.»

 Подводя итог, можно сказать, что Гессе в своём романе поднимает вопросы духовного поиска/предназначения, не отделённого от жизни. Все четыре тезиса, которые я выделила, связаны общей мыслью о поиске баланса между миром идей и реальной приземленной жизнью. И возвращаясь к ответу на вопрос «Что это было?», могу сказать, что для меня это была история о том, как опасно терять связь с реальной жизнью ради интеллектуальных достижений и как важно оставаться в гармонии с миром и с собой. Мы знаем, чем закончилось жизнеописание магистра игры Йозефа Кнехта, и это выглядит очень показательно с точки зрения важности и своевременности следования своим смыслам/природе/зову.  

Александра Круглова

«Что это было?!»

Эссе о романе Германа Гессе «Игра в бисер»

В своём произведении “Игра в бисер” Герман Гессе создаёт уникальный мир, который отражает его глубокие размышления о человеческом духе, культуре и роли интеллекта в обществе. Это не просто роман, но философская утопия, которая исследует природу познания, отношения между умом и душой, а также связь между игрой и серьёзными занятиями, такими как наука и искусство. 

“Игра в бисер” погружает читателя в мир касталийцев – интеллектуальной элиты, которые посвятили свою жизнь Игре, представляющей собой синтез всех культурных и научных знаний человечества. Несмотря на совершенство этой утопии, главный герой Иозеф Кнехт постепенно осознаёт ограничения её изолированного и оторванного от реального мира существования. Это ведёт к сложным внутренним переживаниям и к попытке найти баланс между интеллектуальной и духовной сторонами жизни.

  1. Мир элиты и интеллектуальной игры

Роман Германа Гессе «Игра в бисер» разворачивается в утопической реальности, где интеллектуальная элита отстранилась от суеты мира, сосредоточившись на чистой игре разума. Основная идея этой игры заключается в символическом сочетании знаний из различных областей — математики, музыки, философии. Создаётся впечатление, что в мире Касталии, где и происходит действие романа, культура и интеллект достигли своего абсолютного апогея. 

Однако Гессе показывает, что эта кажущаяся гармония и умиротворенность имеют свою обратную сторону. Замкнутость интеллектуальной касты приводит к отчуждению от реальной жизни, от человечества. «Игра в бисер» становится метафорой стерильной, абстрактной деятельности, которая теряет связь с настоящими потребностями человека. Здесь Гессе задаётся вопросом о ценности чистого знания: может ли оно существовать само по себе, не имея практического применения, или любое знание должно иметь связь с живой жизнью?

  1. Путь Йозефа Кнехта  

Главный герой романа, Йозеф Кнехт, проходит долгий путь осознания своей роли в мире. Вначале он полностью предан «Игре в бисер» и идеалам Касталии и видит в этом мире идеальное воплощение гармонии разума, где интеллектуальные достижения стоят выше всего остального. Кнехт проходит через долгие годы обучения, погружаясь в мир чистых абстракций и универсальных принципов.

Гессе через Кнехта задаёт философский вопрос: может ли интеллектуальная игра быть высшей формой жизни, или человек должен стремиться к более широкому пониманию мира и своего места в нём?

Однако со временем Кнехт начинает сомневаться в том, что нечто высшее, оторванное от реальности, обладает смыслом само по себе, и что интеллектуальное совершенство является целью и высшей формой существования. Кнехт понимает, что интеллектуальная элита, изолированная от реальной жизни, постепенно утрачивает связь с человечеством и становится бесполезной для него. Ему начинает казаться, что смысл жизни должен включать в себя не только абстрактные идеи, но и участие в реальной жизни, сопереживание и действия.

Кульминацией этого внутреннего пути становится решение Йозефа Кнехта покинуть Касталию. Он больше не видит смысла в том, чтобы оставаться в мире, где интеллектуальная игра оторвана от жизни. Этот шаг символизирует его окончательный отказ от чистого интеллектуализма и стремление к настоящей мудрости, которая заключается не только в знании, но и в умении жить, быть частью общества, взаимодействовать с миром. Выход Кнехта из Касталии — это его путь к подлинному пониманию жизни, где важно не только созерцание, но и участие, не только размышления, но и действия.

  1. Духовное развитие как процесс

Одной из ключевых тем романа является духовное развитие, которое Гессе изображает как непрерывный процесс. В «Игре в бисер» развитие личности не завершается обретением статуса или признания в обществе интеллектуалов — напротив, каждый шаг на пути к мудрости открывает перед человеком новые горизонты для самопознания. Для Йозефа Кнехта его духовное путешествие становится непрерывным поиском смысла жизни и своего места в ней. 

Гессе показывает, что развитие — это не стремление к конкретной цели, а путь к самопознанию и внутреннему росту. Даже уход Кнехта из мира Касталии и его смерть воспринимаются не как поражение, а как естественное продолжение этого пути. Важно не достижение абсолютной истины, а стремление к ней, способность подвергать сомнению свои убеждения и открываться новому. 

  1. Критика изоляции и необходимость действия

Через мир Касталии Гессе критикует идею изоляции интеллектуальной элиты от остального общества. Воплощение высшего разума в закрытом сообществе, по его мнению, лишает человеческую деятельность жизненной силы. Идея служения чистому знанию, оторванному от реальных проблем и контекстов, оказывается ограниченной и, в конечном счёте, бесполезной для человечества.

Таким образом, Гессе утверждает, что человек, даже интеллектуал, не может уйти от действия и реального взаимодействия с миром. Для настоящего смысла жизни важны не только идеи, но и их воплощение в практических делах. Жизнь требует не только размышлений, но и участия, и Кнехт, осознав это, выбирает путь вовлеченности, отказываясь от стерильной интеллектуальной игры ради более полной и осмысленной жизни.

 Герман Гессе в “Игре в бисер” оставляет нам важный урок: гармония между разумом и душой, духом и жизнью – это, возможно, главный вызов для каждого человека, стремящегося понять своё место в мире. Книга предлагает задуматься о  фундаментальных вопросах существования и о том, что истинная игра в бисер – это не игра абстрактных символов, а поиск смысла и баланса в сложной ткани человеческой жизни.

Диана Каленик